– Прости, дурацкий вопрос, – быстро говорю я.
– Да нет, очень хороший вопрос. Но я пока не могу дать ответ, – вздыхает Богдан и смотрит на землю.
Первый раз в голову приходит мысль: может быть, не просто так этот человек ратует за свободные отношения? Не потому, что ему они нравятся… Наверное, что-то было в его прошлом. Хочу разобраться, но больше в лоб спрашивать не буду. Попробую другими способами.
Мы идём дальше, держась за руки. Заходим в кафе, пьём чай с пирожными. Разговариваем о всяких мелочах: любимые районы Москвы, какой десерт больше нравится… Снова чувствую какое-то удивительное единение с этим человеком. С ним даже просто молчать хорошо. Я каждую минуту любуюсь им. Красивый, статный, высокий. Мне повезло!
– Не могу поверить, что ты, правда, считаешь, что все люди полигамны, – выдаю я свои мысли вслух.
Богдан снова смотрит на меня серьезно. Грозит мне пальцем.
– Тебя определенно надо повысить. Ты можешь расследовать, а не заполнять бумажки.
Я молча жду. Он продолжает:
– Смотрела интервью со мной?
Киваю.
– Это было сразу после развода, – начинает говорить, но останавливается, кажется, я даже морщусь от разочарования: так хочется услышать его историю, какую-то тайну.
– Сейчас ты уже так не думаешь? – спрашиваю я.
Вздыхает, но все-таки отвечает:
– Вообще, считается, что человеку свойственно в большей мере серийная моногамия. Это когда в течение жизни мы вступаем в разные союзы и каждый раз говорим, что любим…
– Так не у всех, – перебиваю я.
Но Богдан продолжает, как будто не слышит:
– Но по моим наблюдениям многим людям и серийная моногамия недоступна. Или они считают, что давать попользоваться своими половыми органами другим – это не измена.
Морщусь от его ответа.
– Есть люди, которые всю жизнь любят только одного человека…, – говорю тихо.
– Это исключения, – Богдан резко отпивает свой чай.
Грустно становится. Конечно, мы рассуждаем о метафизических вещах. И речь вовсе не о нас… Но почему у меня такое чувство, что как будто наш конец с ним предрешён.
Хлопаю ладонью по столу.
– Нет. Мы сами выбираем, какими быть. Все всегда зависит от конкретного человека. Для многих людей лучше умереть, чем изменить…, – говорю горячо, как будто это речь перед казнью.
Жду ухмылку на лице босса или смешок, но он смотрит завороженно, о чем-то думает. Знаю: веду себя как ребёнок. Уже второй раз пытаюсь убедить его в том, что никогда ему не изменю. О таких вещах не кричат. И он все равно мне не верит.
– Ты очень хорошая, Лер, и ты мне нравишься, – говорит Богдан неожиданно.
По сердцу разливается тепло. Мне дороги его слова, пусть это и не признание, но все-таки хоть что-то! Уже лучше. До этого я слышала только «я хочу тебя».
Довозит меня до дома. Долго целуемся в машине, как подростки, не можем оторваться друг от друга. Губы как будто становятся натертыми и болезненно чувствительными.
– Хорошо, что мы завтра увидимся на работе, и мне не надо будет скучать по тебе, – шучу я.
– Вот, кстати, об этом я хотел с тобой поговорить.
– Ты хочешь меня уволить? – спрашиваю я.
– Нет, увольнять я тебя не стану, но работать с тобой теперь мне действительно станет трудно, – говорит босс и гладит меня по коленке.
– Ты умная, рассудительная, не думала все-таки окончить университет? Может, ты уже нашла своё призвание? – спрашивает Богдан, и мне вдруг начинает казаться, что я сейчас со своими родителями разговариваю.
– Нет. Ну ладно, мне пора! – бросаю и пытаюсь выйти из машины.
Хватает меня за руку, усаживает обратно и улыбается:
– Постой, не злись. Я всего лишь хотел сказать, что у тебя здорово получается разбалтывать людей. А помнишь ту девушку, которая только что ребёнка родила? Это ты заметила ее депрессию…
– Куда ты клонишь? – перебиваю я.
– Подумай насчёт психологии, – говорит босс и широко улыбается. Не могу на него злиться. Ещё раз целую и выхожу из машины.
Весь вечер думаю над его словами. Как-то даже и не смотрела в сторону психологии. Хотя мне, правда, нравится слушать других, копаться в их проблемах…
Открываю ноутбук и скачиваю первую попавшуюся книгу по популярной психологии. По зацепившему названию «Женщины, которые любят слишком сильно». Почитаю: вдруг понравится. Может, правда, найду своё призвание?
Засыпаю с улыбкой на лице. Мы встречаемся всего ничего. А Богдан уже оказывает влияние на все сферы моей жизни. Вот даже профессию помогает мне выбрать. И кого он обманывает? У нас точно с ним все серьезно! Просто он пока сам себе в этом не признаётся…
Богдан
Мои губы уже болят от поцелуев, но я продолжаю ее целовать при каждом случае. Не помню, когда я в последний раз с кем-нибудь так целовался. А может, я ни с кем так не целовался… Помню, раньше девушки обвиняли меня в том, что я мало их целую, обнимаю, что мне нужен только секс. Почему с Лерой все наоборот?
Нет, конечно, секс мне тоже нужен…
Зря я вчера пообещал ей, что не уволю. Работать с ней после того, что произошло, просто невыносимо. Ходит мимо меня, пахнет полевыми цветами. Поправляет волосы за ухо, завожусь с пол-оборота. Целое утро включён кондиционер, хотя на улице прохладно. А мне жарко. Приходят старые и новые клиенты. А я думаю только о Лере.
Может, сказать ей сидеть дома? Буду платить зарплату, пусть только не мешает работать и дома ждёт меня…Будет встречать меня вкусным ужином.
Что я несу? Рассуждаю так, как будто готов начать с ней жить вместе.
В обед не выдерживаю. Завожу ее в кабинете, запираю дверь на ключ. Набрасываюсь, как ненормальный. Лера совсем не против: покладистая, как будто только этого и ждала.
После думаю, что это выглядит совсем не по-джентельменски. Второй раз на столе. Как вчера. Я как зверь: трудно дойти до кровати. Но, если честно, это, правда, трудно.
Выходим из моего кабинета запыхавшиеся и натыкаемся на самого неожиданного клиента моей фирмы. Я такое себе даже в страшном сне не мог представить.
– Ульяна, что ты здесь делаешь? – спрашиваю я у бывшей жены.